— А тебе разве связь с магианой не будет стоить работы? — вяло спросила, тая под едва ощутимой лаской его пальцев.

Люциан улыбнулся.

— Поверь, дорогая Лариана, — прошептал он, скользнув к моему рту. Проведя по нижней губе, слегка нажимая и оттягивая ее большим пальцем в сторону, заставляя меня на миг судорожно вздохнуть и забыть, о чем он говорит. — Любая инспекция десять раз подумает, прежде чем задать мне хоть какой-нибудь неприличный вопрос. А императору нет дела до того, что происходит в этой академии. В конце концов, мой род достаточно древний для того, чтобы большая половина знатных семей Ихордаррина мечтала отдать за меня своих дочерей. Даже не закончивших обучение.

На последней фразе я уже снова тяжело дышала. В какой-то момент высунула язычок и лизнула дерзкий палец, продолжающий очерчивать мои губы.

— Лариана… — выдохнул Дэйн, обжигая меня вмиг потемневшим взглядом. — Пожалуйста, не своди меня с ума…

В этот момент я не удержалась и обхватила его палец губами, с непонятным мне пьянящим удовольствием посасывая кончик.

— Ла-ри, — со стоном протянул ректор, широко распахнув глаза, шумно и тяжело дыша.

Клубящееся в его взгляде темное желание уносило меня в водоворот собственного безумия. Снова исступление, голод, восторг…

— Лариана, нам нужно идти, — прошептал он через силу, возвращая меня с небес на землю. — Тебе — в столовую и на лекции, а мне — по одному очень важному делу.

А затем взял мою руку и церемонно поцеловал. Как дворянке. Как высокородной, не сводя с меня серого взгляда, полного эмоций, которых я и не мечтала там увидеть.

И через пару минут после короткого, но слишком обжигающего прощания я уже шла по тропинке в столовую вместе с остальными студентами, а ректор исчез в клубах черного портала, существование которого было для меня настоящим открытием.

Среди громко гомонящей толпы я все еще тяжело дышала и едва заметно улыбалась, вспоминая то, что произошло, и не веря сама себе. Но сердце билось в груди быстрее, чем обычно, и я знала, что все случившееся — правда, а не сон.

Впрочем, очень быстро из головы улетучились все радужные мысли, стоило мне приблизиться к зданию столовой. Там за углом, под раскидистым дубом в одиночестве сидела Эмилия. Она склонила голову набок, мутным взглядом обводя проходящих мимо магиан. Ее лицо было подозрительно бледно, а рука периодически нервно скользила к шее.

К горлу подкатило дурное предчувствие.

— Эмилия, что с тобой? — спросила я, тут же подходя к девушке.

Она подняла на меня покрасневшие глаза и презрительно фыркнула.

— Твое какое дело, деревенщина? Иди куда шла.

Я прикусила губу, не обращая никакого внимания на ее грубость. Только на подозрительное зеленовато-синее пятно на случайно оголившейся под волосами шее.

Она снова подняла руку и дрожащими пальцами почесала этот ужас.

Я нахмурилась, чувствуя, как по спине бегут холодные мурашки.

Хомяк снова сидел у меня в кармане платья и, кажется, уже успел уснуть. А вот следы, которые он оставил на вздорной маркизочке, теперь долго не дадут уснуть мне.

Но как это могло произойти? Я ведь прекрасно помнила, когда Эмилия отбросила от себя Люциана-младшего, на ней не было этих страшных отметин! С другой стороны, синюшность приходилась именно на то место, куда приложился мой пушистый друг. Так что ошибки быть не могло — это след укуса.

На короткое мгновение я с легкой дрожью вспомнила торчащие клыки грызуна. По всему выходило, что в слюне хомяка каким-то образом оказался яд!

От одной этой мысли волосы на затылке зашевелились. Мало того, что Эмилию нужно срочно отвести к лекарю, так мне теперь снова придется извиняться за очередное нападение!

Впрочем, проблемы нужно решать по очереди.

— Вставай, тебя нужно показать медику, — отрывисто произнесла я и потянула девушку за локоть. — Где тут у нас медпункт, ты не знаешь?

— Я невнятно сказала тебе? — вяло ответила она. — Отвали! Ни в какой медпункт я не пойду. Я не имею права заболеть перед играми Превосходства. Если у меня обнаружат даже легкое недомогание, не бывать мне в команде…

В этот момент она внезапно чихнула и задрожала, обняв себя за плечи. Вид у нее был не столько жалкий, сколько пугающий.

— Ты понимаешь, что несешь? — прошипела я, садясь на корточки рядом с ней. — Знаю, что мне это выйдет боком, но придется признаваться, раз у тебя самой мозгов не хватает. Мой хомяк тебя отравил. Судя по симптомам, яд действует очень быстро. Тем более отрава попала прямо в артерию. У тебя начинается озноб. Место укуса уже поменяло цвет. Если ты не пойдешь к лекарю сейчас же, то просто загнешься под этим деревом!

Эмилия подняла на меня нервно блестящие глаза.

— Откуда такие познания в анатомии и действии ядов? — фыркнула она, но во взгляде читалось любопытство.

Я глубоко вздохнула, понимая, что мы теряем время, но все же ответила:

— В деревне, где я жила, не было ни одного приличного лекаря. И признаки заболеваний передавались из уст в уста. Как и способы излечения. Укус змеи, отравление грибами или ягодами, ожоги от сока бурьян-травы. Если ты не знал, как с этим бороться, мог умереть в страшных муках.

Эмилия недоверчиво поджала губы:

— В любом случае мне до всего этого нет никакого дела. Я уже сказала тебе, что запись о любом недомогании исключит меня из игр. Скоро все пройдет, можешь идти по своим делам.

Упрямство маркизочки невероятно выводило из себя. Особенно если учесть ее состояние.

— Да что тебе дались эти игры! — воскликнула я, пытаясь силком поднять девушку на ноги. Но магиана упорно сопротивлялась спасению.

— Я в команде с принцем, дурья твоя голова, — возмутилась она. — На моем месте мечтает оказаться каждая. Стоит разок вылететь, и все. Обратно уже не вернуться.

Мои глаза как-то сами собой закатились к небу.

— Правильно, принц — веская причина умереть, — пробубнила я.

— Чтоб ты понимала, деревенщина, — вздохнула девушка уже не так воинственно. — Для тебя небось и конюх — отличная партия. А нам приходится искать…

Тут она вдруг закашлялась, и с лица исчез остаток румянца, сменяясь синюшностью.

— Все, быстро пойдем со мной, — скомандовала я, понимая, что ждать больше нельзя.

— Ты что, совсем глупая? — проныла она, сопротивляясь.

— Да не поведу я тебя к лекарям, в столовую пойдем, — нервно бросила в ответ.

И тут трепыхания маркизочки немного поутихли.

— Зачем? Я не хочу, чтоб меня видели в таком состоянии. Еще и рядом с тобой…

Смирение и добродетель, добродетель и смирение! Сейчас я была их истинным олицетворением.